Поздравляю всех своих читателей с прошедшим праздником 9-го мая!
По моему мнению, это очень важный день - и любые разговоры и споры в стиле "да кому нужен этот праздник", "да зачем вообще этот парад", "да сколько еще мы будем вспоминать кровавое прошлое" воспринимаются мной исключительно как высказывания отдельных граждан в стиле "жалко, что вас Гитлер всех не перебил". Мне кажется, что объяснять, почему так, не надо.
В любом случае, я бы хотела рассказать о своей семье. К сожалению, отцовская линия моих предков не сохранила большого количества сведений об истории конкретной нашей семьи, зато благодаря совершенно уникальной памяти моей матери, я обладаю на данный момент обширнейшей информацией о еврейской линии. Мне крупно повезло в этом, ведь, как правило, многие личные истории ветеранов и свидетелей теряются во времени и забытьи.
Мой дед по отцовской линии - воевал под Сталинградом, был простым рядовым. О событиях того времени практически ничего не рассказывал, не хотел. Его медаль за Оборону Сталинграда пришлось оставить в Казахстане - мать не имела право на его вывоз, так как не являлась прямым родственником и у нас не осталось орденской книжки.
Моя бабушка по линии матери, Зельда (Евгения) - блокадница. Вот одно из ее воспоминаний, переданных моей матери о Новом 1942 годе (под катом есть фотографии).
читать дальшеВо время блокады она жила на улице Радищева, что за площадью Восстания. На Новый 1942 год ее пригласили праздновать к знакомым, которые жили в районе Крюкова канала, достаточно далеко. Главным блюдом на столе был ступедень из столярного клея. Когда она собиралась домой, ее знакомые вручили ей в подарок клей, а в небольшой портфель, что был при ней, вложили чурки для топки печки.
Ночь выдалась холодная, и дойдя до Театральной площади она почувствовала, что не может идти дальше, замерзли руки, и уже нет сил нести ни портфель, ни пакет с клеем. Села около памятника Римского-Корсокову, и уже начала засыпать. В это время мимо проходила незнакомая женщина, и бабушка попросила, чтобы та взяла дрова себе, а клей переложила в портфель, который после перестегнула на пояс кожанного пальто.
Моя бабушка в том самом кожанном пальто, 1937 год
Через некоторое время она все-таки набралась сил и побрела в сторону Невского. Особенно четко ей запомнилась полная луна и безлюдье проспекта. Начался обстрел. Она продолжала идти в сторону Московского вокзала, и было совершенно все равно, попадет в нее снаряд, или нет. К счастью, она дошла до дома.
В январе сил жить практически не осталось. Она обратилась за помощью к капитану Ботвинову, которому в начале войны подобрала стеклянный глаз вместо потерянного на фронте (работала на заводе, производившей стеклянные протезы). Он работал в военкомате в Ленинграде и помог оформить ей эвакудостоверение и выехать из города 17 февраля 1942 по Дороге Жизни.
Попала в город Данилов Ярославской области. Оттуда она самостоятельно уехала к сестрам, жившим в Казахстане – Фейге (Фене) (сосланная как жена врага народа – ее муж Бригадный Алексей был пердседателем Новгородского райисполкома и был осужден по делу Ленинградского центра) и Хайцел (Рае) (эвакуирована из Боровичей с мужем).
Феня, 30-ые года.
Их брат Шнейер (Александр) прошел всю войну врачом, начиная с лета 1941 года. После войны его здоровье сильно ухудшилось, и в 1955 году он умер.
Шнейер, 1948 год
Самый слабый из детей, Мейлох, оставшийся жить вместе с родителями в Порхове, погиб в гетто. 31 марта 1943 года была расстреляна моя прабабушка Этель (Анна).
Меля, 1929 год
Евгения, Анна и Елена (дочь Фени), 1938 год
Победа далась нашим предкам огромной ценой. Помнить историю хотя бы своей семьи мне представляется крайне важным. Именно поэтому та вакханалия, которую современные деятели зачастую устраивают на костях павших и победивших видится мне порождением манкуртов.
С праздником жизни!
И вспоминайте, пожалуйста, о нем не раз в год.
P.S.: большое спасибо всем прочитавшим пост. Если вам интересно было бы читать другие воспоминания, напишите об этом в комментариях.